Мне не больно - Страница 97

– Ого! Видите?

– Хреново сделано, – прокомментировал громила-лейтенант. – Ах ты, блядь! Да она из их кубла!

Надеяться было не на что. Теперь они обратят внимание на ее вещи… Если б удалось уничтожить пропуск – просто выкинуть маленькую пластинку куда-нибудь за окно! Но надеяться на это нечего…

– Ну-ка, Стрешнев, колись, – подошел пятнистый к художнику. – Откуда эта баба? Ее прислал Корф?

– Она медсестра, – повторил Вячеслав Константинович, – медсестра из районной больницы…

Сильный удар опрокинул его на пол. Художника били вдвоем – пятнистый и лейтенант. Лу закричала, рванулась – но Вавилов крепко держал ее, зажав огромной лапищей рот.

– Вставай, сволочь!

Художник застонал, пытаясь приподняться. Лейтенант нетерпеливо ухватил его за ворот:

– Что, не нравится, сука? Это еще, бля, цветочки!

Стрешнева усадили на лежак. По бледному лицу художника текла кровь, бровь была разбита, кровью сочились губы…

– Где Корф? Кто эта баба? Говори, гад!

– Будьте вы прокляты… – вырвалось у Стрешнева. Новый удар – и он откинулся на подушку.

– Хватит, лейтенант, еще сдохнет… Ладно, перекурим…

Многотрудная работа, похоже, утомила «малиновых», все четверо достали папиросы и с удовольствием принялись пускать кольца дыма. Лу, которую временно оставили в покое, без сил присела на один из ящиков. Рука потянулась к поясу, чтобы выбросить пропуск, но энкаведист стоял рядом, не спуская с нее глаз.

– Соседей опросили? – Капитан взглянул на Вавилова, тот кивнул:

– Так точно. Эта баба здесь не в первый раз. Больше никого не видели.

На какой-то миг Лу стало легче: значит, Володя имеет шанс уйти.

– Странно, – бросил капитан, – надо и соседями подзаняться. Ну, гнездо! Лейтенант, чего нашли?

– А ни хрена, товарищ капитан! Одна эта долбаная мазня! Троцкисты-авангардисты, мать их всех…

– Баулина! – Капитан повернулся к девушке. – Будьте благоразумны! Если вы из подпольного Красного Креста, получите «червонец» – и все. Но только если поможете следствию…

– Да она хитрая штучка, товарищ капитан! – вмешался громила. – Если эта блядь из Красного Креста, на кой ляд ей ксива? Давайте я ее чуток поспрошаю. Страсть как люблю таких сучек раскалывать….

Холод сковал тело. Девушка затравленно оглянулась – их четверо. Даже до окна не добежать – перехватят. Наверное, зря инструкция запрещает брать оружие, впрочем, револьвер бы тут не помог…

– Стрешнев, а может, сами скажете? – Капитан повернулся к художнику. Пожалеете дамочку?

– Я ничего не знаю, – с трудом выговорил Вячеслав Константинович. Отпустите ее, она меня лечила…

– Ясно! Значит, так, лейтенант, займись бабой – но чтоб жива осталась. А мы тут еще слегка пошуруем… Вавилов, обойди-ка соседей еще раз. Может, сознательные попадутся…

Верзила угукнул и вышел из мастерской, пятнистый принялся за бумаги, выброшенные из ящиков, а лейтенант вместе с еще одним «малиновым» широкоплечим парнем с большим шрамом на левой щеке – подошли к девушке.

– Ну, вот и я, сучка. – Лейтенант положил ручищу на плечо Лу. – Ну, колись, покуда не поздно!

Удар по лицу – голова девушки дернулась, новый удар – из разбитой губы потекла кровь. Лу, не сдержавшись, застонала.

– А ну, врежь ей, Павлюк, – кивнул лейтенант. Парень со шрамом медленно, словно нехотя, поднял руку…

Дыхание перехватило, раскрытый рот ловил воздух, но легкие, казалось, отказывались работать. Лу пошатнулась, но упасть ей не дал лейтенант.

– Стой ровно, блядь! – Здоровенные ручищи прижали девушку к стене. – Ну, надумала?

Наконец-то Лу удалось вдохнуть. Слезы текли по лицу, но страх куда-то исчез. Осталась ненависть… Животные, холопы, взбесившаяся протоплазма!..

Вновь удар по лицу, на этот раз со всей силы. Голова заныла от боли.

– Колись, сука!

– Scelerat! – Девушка уже не соображала, что говорит по-французски. – Le cochot!

– Эге! – От удивления лейтенант даже отступил на шаг назад. – Ты глянь, Павлюк, да она ж шпионка!

Это была ошибка – очередная. Лу попыталась найти выход. Сочинить что-нибудь правдоподобное? Признаться – и попытаться бежать? Но что.

придумать?

– Ну все, сука! – От возбуждения лейтенант покраснел, в руке оказалась папироса, нервно щелкала зажигалка, но пламя никак не появлялось. Наконец «малиновый» закурил:

– Проговорилась-таки! Товарищ капитан, эта блядь не по-нашему чешет!

– Жидовка, что ли? – откликнулся пятнистый.

– Не, я жидов за километр чую. Кажись, немка! Капитан, продолжавший рыться в бумагах, неохотно повернул голову:

– Не увлекайтесь, лейтенант! Вы уже однажды поймали шпиона, помните?

– Теперь не ошибусь! – прошипел «малиновый». – А вот сейчас проверим! Держи-ка ее, Павлюк!

Верзила схватил девушку за плечи, не давая двинуться. Лейтенант затянулся дымом, хмыкнул и рванул ворот платья.

– А вот щас!

Он еще раз затянулся, аккуратно сбил пепел и начал медленно подносить окурок к шее. Лу закрыла глаза. Только бы не закричать… Не дать почувствовать слабость…

Боль почему-то показалась не такой страшной:

может, Лу просто начала терять сознание. Противно пахло горелым мясом, шея онемела, осталась лишь маленькая точка, где пульсировала боль…

– Не сдохла? – Лейтенант затоптал окурок сапогом. – Как, Павлюк?

– Да живее всех живых! – гоготнул тот. – Они, бабы, как кошки, хоть веслом бей!

– А ну-ка… – Лейтенант прикурил следующую папиросу. – А сейчас мы ей фотку испортим!

Девушка попыталась рвануться, но лапищи Павлюка держали крепко. Щеку пронзила боль, горящая папироса уткнулась в кожу…